ИНСТИТУТ ЕВРОПЕЙСКИХ КУЛЬТУР

 
Научный семинар ИЕК

Наука, медиа и общество - взаимоотражения
Культурные исследования 1990 - 2000-х гг.
 

23 декабря 2003 г. Доклад:
К.Ю. Ерусалимский (РГГУ, Москва). "Воображенный / отсутствующий источник?": возможна ли теория источника в современном гуманитарном знании?
 

Тезисы доклада

"Well! I’ve often seen a cat without a grin", thought Alice;
"but a grin without a cat! It’s the most curious thing
I ever saw in all my life!"
Carroll L.

Статус источника в гуманитарном знании вызывает в последние годы двойственный интерес. В радикальной критике и в рефлексии о последствиях лингвистического поворота на месте источника наметилась фигура вытесненного означаемого, с концептами документ, архив, памятник, произведение часто связывается актуализация доминирования, властных практик и дискурсов. На элементарном уровне - в учебных пособиях, методологических очерках - источник продолжает мыслиться в позитивистском контексте, как поле приложения исследовательских операций. Обе схемы мало отличаются в исходном и едва ли не общепринятом посыле: источник есть данность (данные служащие источником данных), которая легитимно обустроена производством в структурах рукоделия, творчества, общественного разделения, ментальности, дискурсивных формаций и проч. Наметившиеся разногласия в теоретических разработках историков как будто не коснулись отцовского наследия "века истории"; возможности социальных наук и научной идентичности опираются на универсальный источник, материальную реальность, позволяющую гуманитариям задумываться о приближении области их деятельности к естественным наукам.

Российские источниковедческие школы и концепции стремятся к "благородной мечте" превращения истории в строгую науку, но какой ценой? В чем смысл "строгости", чего именно необходимо придерживаться, чтобы источник сделался информативным, а информация верифицируемой? К чему подводит источниковедческая таксономия и в каких философских традициях находят нишу типы и виды источников? С другой стороны, к каким теоретическим последствиям приводит господствующее положение письменных источников в источниковедческих иерархиях? Источниковедение, недавно претендовавшее на построение теории источника, испытывает раскол, некоторые последствия которого могут быть спроецированы на понимание самого концепта источник.

Западная теоретическая критика 1980 - начала 2000-х гг. не нуждается в развитии канона источниковедческого построения и, главным образом, обращена к способам репрезентации реальности. Тем не менее, как в источниковедении значима вторичность историка и наррации, в нарративных теориях зримо и значимо отсутствие рефлексии над источником. Попытки компромисса между нарративной логикой и исследовательскими ориентирами, возникшие в рамках диалогической теории, "уликовой парадигмы", социальной антропологии, теории устной истории и в концепциях ряда представителей последних поколений школы Анналов обнаруживают переплетение научной модели гуманитарного знания с теориями письма. Каковы импликации компромисса, равномерны и симметричны ли договаривающиеся языки и какие аспекты источника-артефакта оговорены компромиссными теориями? Обратившись к названным выше вопросам, я собираюсь обратиться к последней проблеме: какой могла бы быть общая теория источника в современном гуманитарном знании?